Эй вы, встречные,
        Поперечные!
        Тараканы, сверчки
        Запечные!
        Не народ, а дрохва
        Подбитая!
        Русь нечесаная,
        Русь немытая.
        Вы послушайте
        Новый вольный сказ,
        Новый вольный сказ
        Про житье у нас.
        Первый сказ о том,
        Что давно было.
        А второй - про то,
        Что сейчас всплыло.
        Для тебя я, Русь,
        Эти сказы спел,
        Потому что был
        И правдив и смел.
        Был мастак слагать
        Эти притчины,
        Не боясь ничьей
        Зуботычины.
        
                *
        Ой, во городе
        Да во Ипатьеве
        При Петре было
        При императоре.
        Говорил слова
        Непутевый дьяк:
        "Уж и как у нас, ребята,
        Стал быть, царь дурак.
        Царь дурак-батрак
        Сопли жмет в кулак,
        Строит Питер-град
        На немецкий лад.
        Видно, делать ему
        Больше нечего,
        Принялся он Русь
        Онемечивать.
        Бреет он князьям
        Брады, усие, -
        Как не плакаться
        Тут над Русию?
        Не тужить тут как
        Над судьбиною?
        Непослушных он
        Бьет дубиною".
        
                *
        
        Услыхал те слова
        Молодой стрелец.
        Хвать смутьянщика
        За тугой косец.
        "Ты иди, ползи,
        Не кочурься, брат.
        Я свезу тебя
        Прямо в Питер-град.
        Привезу к царю,
        Кайся, сукин кот!
        Кайся, сукин кот,
        Что смущал народ!"
        
                *
        
        По Тверской-Ямской
        Под дугою вбряк
        С колокольцами
        Ехал бедный дьяк.
        На чертвертый день,
        О полдневых пор,
        Прикатил наш дьяк
        Ко царю во двор.
        Выходил тут царь
        С высока крыльца,
        Мах-дубинкою
        Подозвал стрельца.
        "Ты скажи, зачем
        Прикатил, стрелец?
        Аль с Москвы какой
        Потайной гонец?"
        "Не гонец я, царь,
        Не родня с Москвой.
        Я всего лишь есть
        Слуга верный твой.
        Я привез к тебе
        Бунтаря-дьяка.
        У него, знать, в жисть
        Не болят бока.
        В кабаке на весь
        На честной народ
        Он позорил, царь,
        Твой высокий род".
        "Ну, - сказал тут Петр, -
        Вылезай кось, вошь!"
        Космы дьяковы
        Поднялись, как рожь.
        У Петра с плеча
        Сорвался кулак...
        И навек задрал
        Лапти кверху дьяк.
        
        У Петра был двор,
        На дворе был кол,
        На колу - мочало.
        Это только, ребята,
        Начало.
        
                *
        
        Ой, суров наш царь,
        Алексеич Петр.
        Он в единый дух
        Ведро пива пьет.
        Курит - дым идет
        На три сажени,
        Во немецких одеждах
        Разнаряженный.
        Возговорит наш царь
        Алексеич Петр:
        "Подойди ко мне,
        Дорогой Лефорт.
        Мастер славный ты:
        В Амстердаме был.
        Русский царь тебе,
        Как батрак, служил.
        Он учился там,
        Как топор держать.
        Ты езжай-кось, мастер,
        В Амстердам опять.
        Передай ты всем
        От Петра поклон.
        Да скажи, что сейчас
        В страшной доле он.
        В страшной доле я
        За родную Русь...
        Скоро смерть придет,
        Помирать боюсь.
        Помирать боюсь,
        Да и жить не рад:
        Кто ж теперь блюсти
        Будет Питер-град?
        Средь туманов сих
        И цепных болот
        Снится сгибший мне
        Трудовой народ.
        Слышу, голос мне
        По ночам звенит,
        Что на их костях
        Лег тугой гранит.
        Оттого подчас,
        Обступая град,
        Мертвецы встают
        В строевой парад.
        И кричат они,
        И вопят они.
        От такой крични
        Загашай огни.
        Говорят слова:
        "Мы всему цари!
        Попадешься, Петр,
        Лишь сумей помри.
        Мы сдерем с тебя
        Твой лихой чупрын,
        Потому что ты
        Был собачий сын.
        Поблажал ты знать
        Со министрами.
        На крови для них
        Город выстроил.
        Но пускай за то
        Знает каждый дом -
        Мы придем еще,
        Мы придем, придем!
        Этот город наш,
        Потому и тут
        Только может жить
        Лишь рабочий люд".
        
        Смолк наш царь
        Алексеич Петр,
        В три ручья с него
        Льет холодный пот.
        
                *
        
        Слушайте, слушайте,
        Вы, конечно, народ
        Хороший,
        Хоть метелью вас крой,
        Хоть порошей.
        Одним словом,
        Миляги!
        Не дадите ли
        Ковшик браги?
        Человечий язык,
        Чай, не птичий.
        Славный вы, люди,
        Придумали
        Обычай.
        
                *
        
        И пушки бьют,
        И колокола плачут.
        Вы, конечно, понимаете,
        Что это значит?
        Много было роз,
        Много было маков.
        Схоронили Петра,
        Тяжело оплакав.
        И с того ль, что там
        Всякий сволок был,
        Кто всерьез рыдал,
        А кто глаза слюнил.
        Но с того вот дня
        Да на двести лет
        Дуракам-царям
        Прямо счету нет.
        И все двести лет
        Шел подземный гуд:
        "Мы придем, придем!
        Мы возьмем свой труд.
        Мы сгребем дворян
        Да по плеши им,
        На фонарных столбах
        Перевешаем!"
        
                *
        
        Через двести лет,
        В снеговой октябрь,
        Затряслась Нева,
        Подымая рябь.
        Утром встал народ
        И на бурю глядь:
        На столбах висит
        Сволочная знать.
        Ай да славный люд!
        Ау да Питер-град!
        Но с чего же там
        Пушки бьют палят?
        Бьют за городом,
        Бьют из-за моря.
        Понимай как хошь
        Ты, душа моя!
        Много в эти дни
        Совершилось дел.
        Я пою о них,
        Как спознать сумел.
        
                *
        
        Веселись, душа
        Молодецкая.
        Нынче наша власть,
        Власть советская.
        Офицерка,
        Да голубчика
        Прикокошили
        Вчера в Губчека.
        . . . . . . . . . . . .
        Гаркнул "Яблочко"
        Молодой матрос:
        "Мы не так еще
        Подотрем вам нос!"
        
                *
        
        А за Явором,
        Под Украйною,
        Услыхали мужики
        Весть печальную.
        Власть советская
        Им очень нравится,
        Да идут войска
        С ней расправиться.
        В тех войсках к мужикам
        Родовая месть.
        И Врангель тут,
        И Деникин здесь.
        А на помог им,
        Как лихих волчат,
        Из Сибири шлет отряды
        Адмирал Колчак.
        
                *
        
        Ах, рыбки мои,
        Мелки косточки!
        Вы, крестьянские ребята,
        Подросточки.
        Ни ногатой вас не взять,
        Ни резанами,
        Вы гольем пошли гулять
        С партизанами.
        Красной Армии штыки
        В поле светятся.
        Здесь отец с сынком
        Могут встретиться.
        За один удел
        Бьется эта рать,
        Чтоб владеть землей
        Да весь век пахать,
        Чтоб шумела рожь
        И овес звенел,
        Чтобы каждый калачи
        С пирогами ел.
        
                *
        
        Ну и как же тут злобу
        Не вынашивать?
        На Дону теперь поют
        Не по-нашему:
        "Пароход идет
        Мимо пристани.
        Будем рыбу кормить
        Коммунистами".
        А у нас для них поют:
        "Куда ты котишься?
        В Вечека попадешь -
        Не воротишься".
        
                *
        
        От одной беды
        Целых три растут, -
        Вдруг над Питером
        Слышен новый гуд.
        Не поймет никто,
        Отколь гуд идет:
        "Ты не смей дремать,
        Трудовой народ,
        Как под Питером
        Рать Юденича".
        Что же делать нам
        Всем теперича?
        И оттуда бьют,
        И отсель палят -
        Ой ты, бедный люд,
        Ой ты, Питер-град!
        
                *
        
        . . . . . . . . . . .
        Дождик лил тогда
        В три погибели.
        На корню дожди
        Озимь выбили.
        И на энтот год
        Не шумела рожь.
        То не жизнь была,
        А в печенки нож.
        . . . . . . . . . . .
        
                *
        А за синим Доном,
        Станицы казачьей,
        В это время волк ехидный
        По-кукушьи плачет.
        Говорит Корнилов
        Казакам поречным:
        "Угостите партизанов
        Вишеньем картечным.
        С Красной Армией Деникин
        Справится, я знаю.
        Расстелились наши пики
        С Дона до Дунаю".
        
                *
        
        . . . . . . . . . . .
        Вей сильней и крепче,
        Ветер синь-студеный.
        С нами храбрый Ворошилов,
        Удалой Буденный.
        
                *
        
        Если крепче жмут,
        То сильней орешь.
        Мужику одно:
        Не топтали б рожь.
        А как пошла по ней
        Тут рать Деникина -
        В сотни верст легла
        Прямо в никь она.
        Над такой бедой
        В стане белых ржут.
        Валят сельский скот
        И под водку жрут.
        Мнут крестьянских жен,
        Девок лапают.
        "Так и надо вам,
        Сиволапые!
        Ты, мужик, прохвост!
        Сволочь, бестия!
        Отплати-кось нам
        За поместия.
        Отплати за то,
        Что ты вешал знать.
        Эй, в кнуты их всех,
        Растакую мать!"
        
                *
        
        Ой ты, синяя сирень,
        Голубой палисад!
        На родимой стороне
        Никто жить не рад.
        Опустели огороды,
        Хаты брошены,
        Заливные луга
        Не покошены.
        И примят овес,
        И прибита рожь. -
        Где ж теперь, мужик,
        Ты приют найдешь?
        
                *
        
        Но сильней всего
        Те встревожены,
        Что ночьми не спят
        В куртках кожаных,
        Кто за бедный люд
        Жить и сгибнуть рад,
        Кто не хочет сдать
        Вольный Питер-град.
        
                *
        
        Там под Лиговом
        Страшный бой кипит.
        Питер траурный
        Без огней.  Не спит.
        Миг - и вот сейчас
        Враг проломит все,
        И прощай мечта
        Городов и сел...
        Пот и кровь струит
        С лиц встревоженных.
        Бьют и бьют людей
        В куртах кожаных.
        Как снопы, лежат
        Трупы по полю.
        Кони в страхе ржут,
        В страхе топают.
        Но напор от нас
        Все сильней, сильней.
        Бьются восемь дней,
        Бьются девять дней...
        На десятый день
        Не сдержался враг...
        И пошел чесать
        По кустам в овраг.
        Наши взад им:  "Крой!"
        Пушки бьют, палят...
        Ай да славный люд!
        Ай да Питер-град!
        
                *
        
        А за Белградом,
        Окол Харькова,
        Кровью ярь мужиков
        Перехаркана.
        Бедный люд в Москву
        Босиком бежит.
        И от стона, о от рева
        Вся земля дрожит.
        Ищут хлеба они,
        Просят милости,
        Ну и как же злобной воле
        Тут не вырасти?
        У околицы
        Гуляй-полевой
        Собиралися
        Буйны головы.
        Да как стали жечь,
        Как давай палить.
        У Деникина
        Аж живот болит.
        
                *
        
        Эх, песня,
        Песня!
        Есть ли что на свете
        Чудесней?
        Хоть под гусли тебя пой,
        Хоть под тальяночку.
        Не дадите ли бы мне,
        Хлопцы,
        Еще баночку?
        
                *
        
        Ах, яблочко,
        Цвета милого!
        Бьют Деникина,
        Бьют Корнилова.
        Цветочек мой,
        Цветик маковый.
        Ты скорей, адмирал,
        Отколчакивай.
        Там за степью гул,
        Там за степью гром,
        Каждый в битве защищает
        Свой отцовский дом.
        Курток кожаных
        Под Донцом не счесть.
        Видно, много в Петрограде
        Этой масти есть.
        
                *
        
        В белом стане вопль,
        В белом стане стон:
        Обступает наша рать
        Их со всех сторон.
        В белом стане крик,
        В белом стане бред.
        Как пожар стоит
        Золотой рассвет.
        И во всех кабаках
        Огни светятся...
        Завтра многие друг с другом
        Уж не встретятся.
        И все пьют за царя,
        За святую Русь,
        В ласках знатных шлюх
        Забывая грусть.
        
                *
        
        В красном стане храп,
        В красном стане смрад.
        Вонь портяночная
        От сапог солдат.
        Завтра, еле свет,
        Нужно снова в бой.
        Спи, корявый мой!
        Спи, хороший мой!
        Пусть вас золотом
        Свет зари кропит.
        В куртке кожаной
        Коммунар не спит.
        
                *
        
        На заре, заре
        В дождевой крутень
        Свистом ядерным
        Мы встречали день.
        Подымая вверх,
        Как тоску, глаза,
        В куртке кожаной
        Коммунар сказал:
        "Братья, если здесь
        Одолеют нас,
        То октябрьский свет
        Навсегда погас.
        Будет крыть нас кнут,
        Будет крыть нас плеть,
        Всем весь век тогда
        В нищете корпеть".
        С горьким гневом рук,
        Утерев слезу,
        Ротный наш с тех слов
        Сапоги разул.
        Громко кашлянув,
        "На, - сказал он мне, -
        Дома нет сапог,
        Передай жене".
        
                *
        
        На заре, заре
        В дождевой крутень
        Свистом ядерным
        Мы сушили день.
        Пуля входит в грудь,
        Как пчелы ужал.
        Наш отряд тогда
        Впереди бежал.
        За лощиной пруд,
        А за прудом лог.
        Коммунар ничком
        В землю носом лег.
        Мы вперед, вперед!
        Враг назад, назад!
        Мертвецы пусть так
        Под дождем лежат.
        Спите, храбрые,
        С отзвучавшим ртом!
        Мы придем вас всех
        Хоронить потом.
        
                *
        
        Вот и кончен бой,
        Машет красный флаг.
        Не жалея пят,
        Удирает враг.
        Удивленный тем,
        Что остался цел,
        Молча ротный наш
        Сапоги надел.
        И сказал: "Жене
        Сапоги не враз,
        Я их сам теперь
        Износить горазд".
        
                *
        
        Вот и кончен бой,
        Тот, кто жив, тот рад.
        Ай да вольный люд!
        Ай да Питер-град
        От полуночи
        До синя утра
        Над Невой твоей
        Бродит тень Петра.
        Бродит тень Петра,
        Грозно хмурится
        На кумачный цвет
        В наших улицах.
        В берег бьет вода
        Пенной индевью...
        Корабли плывут
        Будто в Индию...
        
        Июль 1924
        Ленинград